Трамонтана - ветер несущий микробы безумия
Добираемся до Фигероса, родины Сальвадора Дали, чтобы вместе со струйкой туристов проникнуть в театр-музей и побродить по залам, но путь все время вьется вокруг могилы художника. Это его прощальная шутка, он центр мироздания в этом мирке, где все создано им. За стенкой бубнит русский экскурсовод, его слова доносятся приглушенными, в них вплетается отрывистая каталонская речь. Из-за угла как чертик из табакерки выскакивает очередная группа туристов, они одной с нами крови, приехали полюбоваться на Дали. В зале со стереоскопическими этюдами первым человеком оказывается мой старый знакомый - Володя. Он приехал с женой и бывшими коллегами, а навстречу уже несется Дима, обнимаемся от души и почти тот час, разбредаемся по театру. Его уводит незримый поводок экскурсовода, я не могу оторваться от одной из инсталляций, норовя запечатлеть ее на камеру. Эти снимки сродни отметке "Здесь был Вася", вреда только от них значительно меньше. Лежат себе в компьютере, безо всякого движения. Даже возможно, что никто их и не посмотрит потом.
В голове крутится назойливая песня БГ, бубню про себя, безбожно фальшивя и перевирая слова, - "жизнь ползет как змея, пока мы ходим у фонтана, сейчас ты в дураках, но что ты запляшешь, когда из-за гор начнет дуть трамонтана". Запляшешь не мешало бы заменить на запоешь, но тогда в ритм рваной, дерганной песни точно не укладываюсь. Быть в дураках мне нравится больше, чем в дамках. С первого шага в Фигеросе, эта песня словно привязанная, из-за гор дует ветер, это трамонтана. И внутри как заезженную пластинку кручу рефрен Аквариума об этом ветре. Сомневаюсь, что БГ писал эти строки где-то здесь, каталонцы бесподобно называют этот безумный и сильный ветер - трамунтана. Ни с чем не спутать. В Италии он звучит иначе, не так безнадежно и заунывно. Но там он и слабее.
В кафе утром, официантка напомнила русскую женщину, среднего возраста, грубые руки, резкая речь и отрывистые движения. На скорости доставки блюд за маленький столик, где мы разместились всей компанией, ее отрывистость не повлияла. Все происходит около часа. Она не торопится, ей некуда. Снаружи дует трамунтана, ей не надо выходить и эта мысль, также как ароматы сдобы, греют. За соседним столом примостился итальянский турист, или местный. Не знаю, да и знать не хочу. У него лицо Маркеса, либо это моя память играет злую шутку выталкивая на поверхность образы ветра. В Колумбии мне не удалось навестить его, хотя мы договорились и все было на мази, сорвалось из-за девочки переводчицы, и как водится в последний момент. Подарок с матрешкой остался в гостинице, с нацарапанным адресом, который был не читаем даже мной.
Тогда он работал над романом "Вспоминая моих грустных шлюх". Даже название было другим, но после ста лет одиночества, я хотел увидеть его, чтобы нажить еще одно разочарование. Или не разочароваться, а вновь совершить крутой разворот в своей карьере, мировоззрении.
Богота в тот год была невыносима - потная, кричащая, с размалеванными женщинами преющими под косметикой. Меня все раздражало и выводило из себя. Помню это чувство, когда под ложечкой тянет, так хочется исчезнуть, испариться и очутиться в другом месте. Хоть у черта на куличиках. То же чувство было, когда какой-то прозаик раздавал автографы в книжном магазине "Москва", а я пытался пробиться к кассе с томиком грустных шлюх. Получалось плохо, приходилось ежесекундо извиняться и протискиваться сквозь спертую, ждущую атмосферу толпы.Ожидание автограф сессии обещало этим людям небольшую радость, но мои чувства была другими - резкими.
В одном из сборников рассказов, Маркес отдал тромантане целый десяток страниц, все о ветре. Не могу вспомнить о чем там было. Осталось только настроение, очень схожее с самим ветром, осталось чувство этого ветра. Свежего и яростного. Память выталкивает целые куски из осени Патриарха, но ничего из того рассказа, только впечатления. Фраза о микробах безумия из того же рассказа, трамонтана это ветер гарантированно сводящий с ума. Или создающий великие умы. С какой стороны посмотреть. Верны оба взгляда на проблему. Каталонцы свято верят, что это их проклятие и благословение. Женщины страдающие от мигрени, здесь редкость. Потому, что весь город страдает от этого недуга и все шедевры Баера не спасают от пронзительного, постоянного ветра. Он выдувает все и отовсюду.
Идите ловить трамонтану зимой, отправьтесь в Сен-Фернан, этот крупнейший замок Европы, который не ценен ничем, кроме ветра задувающего в его бастионах. Да ошеломляющего вида на городок внизу, сзади которого кто-то заботливо подоткнул задник с изображением гор. Только тут на холме можно вдохнуть этот воздух из-за гор, ощутить его всей поверхностью тела. Куда идти? Все время в гору, в Фигеросе вы не ошибетесь и ноги вынесут вас к замку. По дороге вы встретите парковку, детский сад окрашенный в тошнотворно зеленые цвета приятные взгляду самоубийц, но не детей. Это примета Фигероса и действие ветра. Звуки, цвета выхолащиваются, яркие краски уходят, они тут неуместны. На холме можно ощутить, что такое трамонтана, закрыть глаза и представить, что ветер дует так постоянно, а вам некуда деться из этого городка и вы прикованы к нему. Фильм ужасов с плохим режиссером. Но кто-то ведь живет здесь постоянно и привык к этим декорациям.
Этот ветер меня впечатляет - он создает гениев или сводит с ума. Отчего? Никто не знает, но что-то он приносит из-за гор, что-то новое.
Фотографии не передадут впечатлений, но это лучше чем ничего. Я же советую вам поохотиться на трамонтану, чтобы было, что вспомнить.
Источник:Эльдар Муртазин на ЖЖ
В голове крутится назойливая песня БГ, бубню про себя, безбожно фальшивя и перевирая слова, - "жизнь ползет как змея, пока мы ходим у фонтана, сейчас ты в дураках, но что ты запляшешь, когда из-за гор начнет дуть трамонтана". Запляшешь не мешало бы заменить на запоешь, но тогда в ритм рваной, дерганной песни точно не укладываюсь. Быть в дураках мне нравится больше, чем в дамках. С первого шага в Фигеросе, эта песня словно привязанная, из-за гор дует ветер, это трамонтана. И внутри как заезженную пластинку кручу рефрен Аквариума об этом ветре. Сомневаюсь, что БГ писал эти строки где-то здесь, каталонцы бесподобно называют этот безумный и сильный ветер - трамунтана. Ни с чем не спутать. В Италии он звучит иначе, не так безнадежно и заунывно. Но там он и слабее.
В кафе утром, официантка напомнила русскую женщину, среднего возраста, грубые руки, резкая речь и отрывистые движения. На скорости доставки блюд за маленький столик, где мы разместились всей компанией, ее отрывистость не повлияла. Все происходит около часа. Она не торопится, ей некуда. Снаружи дует трамунтана, ей не надо выходить и эта мысль, также как ароматы сдобы, греют. За соседним столом примостился итальянский турист, или местный. Не знаю, да и знать не хочу. У него лицо Маркеса, либо это моя память играет злую шутку выталкивая на поверхность образы ветра. В Колумбии мне не удалось навестить его, хотя мы договорились и все было на мази, сорвалось из-за девочки переводчицы, и как водится в последний момент. Подарок с матрешкой остался в гостинице, с нацарапанным адресом, который был не читаем даже мной.
Тогда он работал над романом "Вспоминая моих грустных шлюх". Даже название было другим, но после ста лет одиночества, я хотел увидеть его, чтобы нажить еще одно разочарование. Или не разочароваться, а вновь совершить крутой разворот в своей карьере, мировоззрении.
Богота в тот год была невыносима - потная, кричащая, с размалеванными женщинами преющими под косметикой. Меня все раздражало и выводило из себя. Помню это чувство, когда под ложечкой тянет, так хочется исчезнуть, испариться и очутиться в другом месте. Хоть у черта на куличиках. То же чувство было, когда какой-то прозаик раздавал автографы в книжном магазине "Москва", а я пытался пробиться к кассе с томиком грустных шлюх. Получалось плохо, приходилось ежесекундо извиняться и протискиваться сквозь спертую, ждущую атмосферу толпы.Ожидание автограф сессии обещало этим людям небольшую радость, но мои чувства была другими - резкими.
В одном из сборников рассказов, Маркес отдал тромантане целый десяток страниц, все о ветре. Не могу вспомнить о чем там было. Осталось только настроение, очень схожее с самим ветром, осталось чувство этого ветра. Свежего и яростного. Память выталкивает целые куски из осени Патриарха, но ничего из того рассказа, только впечатления. Фраза о микробах безумия из того же рассказа, трамонтана это ветер гарантированно сводящий с ума. Или создающий великие умы. С какой стороны посмотреть. Верны оба взгляда на проблему. Каталонцы свято верят, что это их проклятие и благословение. Женщины страдающие от мигрени, здесь редкость. Потому, что весь город страдает от этого недуга и все шедевры Баера не спасают от пронзительного, постоянного ветра. Он выдувает все и отовсюду.
Идите ловить трамонтану зимой, отправьтесь в Сен-Фернан, этот крупнейший замок Европы, который не ценен ничем, кроме ветра задувающего в его бастионах. Да ошеломляющего вида на городок внизу, сзади которого кто-то заботливо подоткнул задник с изображением гор. Только тут на холме можно вдохнуть этот воздух из-за гор, ощутить его всей поверхностью тела. Куда идти? Все время в гору, в Фигеросе вы не ошибетесь и ноги вынесут вас к замку. По дороге вы встретите парковку, детский сад окрашенный в тошнотворно зеленые цвета приятные взгляду самоубийц, но не детей. Это примета Фигероса и действие ветра. Звуки, цвета выхолащиваются, яркие краски уходят, они тут неуместны. На холме можно ощутить, что такое трамонтана, закрыть глаза и представить, что ветер дует так постоянно, а вам некуда деться из этого городка и вы прикованы к нему. Фильм ужасов с плохим режиссером. Но кто-то ведь живет здесь постоянно и привык к этим декорациям.
Этот ветер меня впечатляет - он создает гениев или сводит с ума. Отчего? Никто не знает, но что-то он приносит из-за гор, что-то новое.
Фотографии не передадут впечатлений, но это лучше чем ничего. Я же советую вам поохотиться на трамонтану, чтобы было, что вспомнить.
Источник:Эльдар Муртазин на ЖЖ